“Долги закрывали родственники”: Откровения лудоманов

34-летний Тимур (имя изменено) из Актобе – пациент Центра помощи зависимым. Он хорошо помнит момент, когда впервые почувствовал яркие эмоции от игры. Его история началась с "безобидных" мелочей, которые мужчина выигрывал в игровых автоматах у дома.

Все началось лет в 16, когда при входе в магазин стояли автоматы. Выходишь за хлебом, сдачу дадут, и кидаешь в автомат. Интересно было. Зарабатывал так на карманные расходы. А потом мои родственники стали работать в букмекерской конторе. После первого выигрыша в один миллион началась зависимость, – говорит Тимур.

Деньги потеряли свою цену и просто уходили как вода. А когда появлялись долги, Тимур шел к родителям и говорил как есть. Клялся, что больше не будет играть. И так было до первой нехватки денег.

Ремиссии тоже были, переставал играть год-два. Долги родные закрывали. В 2012 году мой долг зашкалил за три миллиона тенге, в 2018 году – около шести миллионов тенге. А потом проиграл все: квартиру, машину – и остался ни с чем, – рассказывает Тимур.

За это время Тимур успел жениться, у него подрастает сын. Супруга, как могла, помогала, брала кредиты, чтобы рассчитаться с долгами.

В конце концов в семье начался кризис, бесконечные ссоры, и мы развелись. К тому же, помимо игромании, я страдал алкоголизмом, – признался мужчина.

Тимур понимает, что былую жизнь уже не вернуть. Он предупреждает и других не совершать его ошибок. Игры быстро затягивают, и человек сам не понимает, как становится зависимым.

У меня есть знакомые, которые играют. Я им говорил, что не надо это делать, но они видели только одну мою сторону – когда я выигрывал. А сейчас проигрывают большие суммы. Легких денег не бывает, заработать можно только трудом, – подчеркнул парень.

Тимур в центре уже шестой месяц и не думает, что вернется заново к азартным играм.

У 27-летнего Ислама из Кокшетау игромания началась еще в школьные годы, когда он в первый раз пошел с родственником в букмекерскую контору.

Я увлекался футболом, компьютерными играми примерно с восьмого-девятого класса. Для меня это было обычным увлечением. И как-то после очередного матча поехали с мужем сестры в букмекерскую контору. Там я впервые поставил ставку, но проиграл. После этого не играл, но рассказывал своим одноклассникам, близкому окружению, – рассказывает Ислам.

Глаза мальчишек загорелись. Те деньги, что им давали родители, не хватало на их потребности, а матчи смотреть просто так стало неинтересно. И они все вместе начали ставить ставки.

Сначала это никак не влияло на мою жизнь. Учился в НИШ, поступил в университет в Алматы на программиста: оценки хорошие, грант. Вскоре все отошло на второй план, появились другие увлечения: клубы, девушки. Хотелось показать себя перед ребятами, угостить, поэтому играть стал больше. Я думал, что иду к успеху, – вспоминает парень.

По словам Ислама, все это привело к тому, что он стал алчным, жадным и еще больше вошел в кураж к играм.

Самый пиковый момент настал примерно к 23 годам. Куда-то устроиться я мог сам, но за копейки работать не хотелось. В этом вопросе помогла тетя, устроившая меня на высокооплачиваемую работу. Появились долги, но я не хотел их отдавать. Такими темпами дошел до долга в 15 миллионов тенге, – говорит он.

У парня была девушка, но они расстались из-за его увлеченности. Это еще больше на него повлияло. В голову приходили разные мысли: что он невезучий, как жестоко, несправедливо жизнь обходится с ним. Азартные игры стали спасением. Со временем Ислам махнул рукой на родителей и в целом на близкое окружение.

Моим другом стал только банкомат, обращался за кредитами. Родным говорил, что есть проблемы, нужно закрыть долг, обещал не играть, но это все не помогало. Они мне помогали, не хотели, чтобы я сел в тюрьму. Хотели как лучше, а получалось только хуже, – вспоминает он.

Ислам начал воровать деньги на работе, придумывать различные схемы, даже удалось обмануть и букмекеров. Перед ним стояла только одна цель – найти деньги любым путем.

Больших денег, пусть и заемных, вскоре не стало. Мне перестали выдавать кредиты. Доверия ко мне уже ни у кого не было, даже у тех, с кем я играл. В один день понял, что это тупик. Пришел домой, сказал маме, что не знаю, как остановиться, и просил помочь. Еще я понял, что в 27 лет, имея хорошие заработки, у меня ничего нет за душой. Даже элементарно нет денег на обед, – сетует парень.

Центр, где проходил реабилитацию Ислам, он нашел сам в социальных сетях. Всего он провел там пять месяцев. Теперь в течение трех месяцев специалисты будут отслеживать его поведение.

Корень проблем идет с детства, психологические травмы. Поэтому я думаю, что, если снова буду в апатичном состоянии, могу заново начать играть. Но сейчас я стараюсь жить по-новому, находить интересы. Реабилитация помогает, а дальше все зависит от меня, – сказал Ислам.

Слова лудомана подтвердил и психолог-аддиктолог, директор Центра помощи зависимым Аманжан Абдукаримов. Он считает, что любая зависимость, в том числе игровая, идет от внутреннего состояния человека. Этому предшествуют травматические ситуации в детстве, стрессы на работе, семейные конфликты и т. д. Игра наполняет сознание, и пустая ниша, которая нуждалась в заполнении, приводит к комфорту.

Лудомания сама по себе не проходит, просто у человека могут закончиться деньги. Физически он не может ничего сделать, но в голове эта история будет жить. И при любой возможности, если не лечить зависимость, он начнет играть, – утверждает Аманжан Абдукаримов.

Одна из причин лудомании – желание побаловаться, посмотреть, насколько ты можешь быть "удачливым". Психолог отметил, что обычно новичкам везет и их выигрыш доходит до одного миллиона тенге. В это время эйфорическая память фиксирует денежную удачу. Такое же состояние происходит и у тех, кто в первый раз попробовал наркотики или алкоголь.

Если вначале у игроманов все нормально, то позже появляются долги, родные становятся в курсе событий, появляются бессонница, зависимость от телефона, стрессы, депрессии и т. д. Начинает страдать кардиосистема. Ну и вдобавок многие начинают искать утешение в алкоголе или наркотиках, – объяснил глава центра.

При этом специалист добавил, что лудомания – психическое расстройство, которое нужно лечить и проводить психокоррекцию. Самый дешевый способ, по словам психолога, – это реабилитация. Зависимый человек попадает в закрытую клинику, где с ним проводят работу, он остается без доступа к телефону и к играм, а также от внешнего окружения. За время лечения у него появляется возможность посмотреть на себя со стороны и на свои действия.

К нам в центр поступает до 10 звонков в день: 30% – наркоманы, 20% – алкоголики и остальные – с игровой зависимостью. В Астане четыре учреждения, в которых находятся 100 человек, и в Шымкенте – 30, – рассказал Аманжан Абдукаримов.

Только два процента пациентов идут на реабилитацию по своей воле. В остальных случаях обращаются их родные.  

Родственники учатся у нас, как правильно выставить условия, когда придет момент на его добровольное согласие на лечение. Ни один зависимый не выживет без созависимых. Поэтому родители могут сказать: "Мы закроем часть долга с условием того, что ты ляжешь на реабилитацию". Так проходит какое-то время, и он уже попадает в тупик. Денег брать неоткуда, и соглашается, – подчеркнул он.

На практике врачи сталкиваются и с беглецами, которые отрекаются от лечения или снова начинают играть. Такие люди нуждаются в большей поддержке, комплексном и медикаментозном лечении. При этом важно, чтобы зависимые и созависимые тоже ходили на курсы.

Если близкие говорят о том, что они не такие, зачем им ходить на тренинги, то есть риск, что при выходе из центра игровая зависимость снова всплывет. Человек после реабилитации может наткнуться на обвиняющую и критикующую позицию. Что-то вроде "ходил на реабилитацию и теперь сидишь дома, не работаешь". А у него нет сил, чтобы что-то делать, так как это еще не окончание процесса лечения. В такие моменты ему легче снова стать игроманом, – дополнил психолог-аддиктолог.

К тому же часто родители видят в реабилитации карательный метод. Лудомана отправляют на месяц в центр, думая, что такой подход подействует. Выйдя из учреждения, человек чувствует себя "подраненным". У любого игрока после лечения присутствует чувство вины, и, чтобы стать лучше, он устраивается на работу, начинает зарабатывать и, как только получает зарплату, срывается.

Во все времена люди ставили ставки на лошадей, собак – и это никогда никому не мешало. В Казахстане существует информационный голод по зависимости. Многие считают, что это легкомыслие, нет силы воли у человека, разбалованный, и к этому никто серьезно не относится. Потому в стране не развивается наука о зависимости – аддиктология. У нас нет каких-то практик, книг. К тому же на каждом шагу реклама различных игровых заведений. Дети это видят и думают, что взрослые умные, зря не будут выставлять, и начинают там регистрироваться, – заявил Аманжан Абдукаримов.      

Если говорить о профилактике, то ее нужно проводить в школах и вузах, с родителями, считает эксперт: как быстро реагировать, как распознать, что ребенок подсел на игру.

Во время лечения мы не ищем тех, кто виноват. Но у многих родителей существует гиперопека, держат ребенка в рамках, что он должен учиться, заниматься спортом, учить языки. Обычно ближе к 18-19 годам дети срываются, чувствуют свободу и начинают уходить: кто – в наркотики, кто – в алкоголь, кто – в игры. Есть еще другие родители, которые покупают им все, но не играют с ними, не следят за их эмоциональным состоянием. У таких все формально, материально. И потом дети ищут поддержку, внимание в других. Находят друзей, которые тоже с такой же холодной проблемой, и, естественно, там может появиться пагубная зависимость, – пояснил психолог.

По данным Аманжана Абдукаримова, в центре также лежат бывшие военные, пожарные, полицейские, которые находили отдушину в играх. Специалист отмечает, что до взрослых, состоявшихся людей донести проблемы с зависимостями тяжелее, так как в основном они не признают тот факт, что им надо лечиться.