Место санкционной Мосбиржи заняли два российских инвестфонда: что это было и в чем риск для KASE

Что случилось?

11 октября Московская биржа (MOEX) исчезла из реестра держателей акций KASE. Как уточнили в Казахстанской фондовой бирже, Мосбиржа вышла из состава акционеров, взаимоотношения с ней прекращены. А еще раньше, 30 сентября, из Совета директоров KASE вышел представитель MOEX Владимир Крекотень «на основании заявления о досрочном прекращении полномочий».

MOEX владела 13,1% акций KASE. Взаимоотношения двух бирж начались в октябре 2018 года и основывались на Соглашении о стратегическом сотрудничестве. Однако 12 июня этого года США ввели против Мосбиржи блокирующие санкции. И, похоже, в KASE на первых порах отреагировали на это с холодной головой. Там заявили, что биржа работает в штатном режиме, ограничения никак не влияют на ее деятельность.

«Торги, клиринг и расчеты будут проводиться в соответствии со стандартным регламентом. KASE рассмотрит продолжение деловых отношений с MOEX с учетом санкционных ограничений», - сообщили в Казахстанской фондовой бирже 13 июня.

Риторика изменилась через месяц: блокировка MOEX подвергает KASE риску; KASE ведет переговоры о выкупе своих акций у Мосбиржи.

«Мы организуем торговлю иностранными валютами: парами доллар-тенге, евро-тенге, юань-тенге. Соответственно, мы проходим санкционный анализ с нашими контрагентами-иностранными банками. Наличие санкционного лица подвергает нас риску приостановления обслуживания биржи и отдельных платежей. Так как мы являемся центральным звеном казахстанского валютного рынка, такие ситуации для биржи недопустимы», - отметила председатель правления KASE Алина Алдамберген 15 июля.

В итоге MOEX больше не акционер KASE. Но на этом взаимодействие с Россией не завершилось навсегда — место санкционной Мосбиржи заняли два российских закрытых паевых инвестиционных фонда (ЗПИФ).

Кто сменил Мосбиржу?

Это ООО «Тетис Кэпитал» Д. У. ЗПИФ комбинированный «Нигелла» с долей 8,5% и ООО «Баланс Эссет Менеджмент» Д. У. ЗПИФ комбинированный «Левкой» с долей 4,6%.

«Обеими организациями управляют участники российского финансового рынка с московской «пропиской». Причем компания, под управлением которой находится фонд «Левкой», - это основной совладелец российского футбольного клуба ЦСКА. Который тоже находится под американскими санкциями. Больше о фондах, которые сменили MOEX среди акционеров KASE, практически ничего неизвестно. Поэтому сделка выглядит сомнительной: как будто Мосбиржа на самом деле никуда и не уходила», - пишет Orda.kz.

Разводят руками и в KASE: там не знают новых акционеров и условий продажи им акций.

«Мы не являемся стороной сделки, поэтому не знаем, на каких условиях Московская биржа продала акции. Наверное, на коммерческих… Кому они продали – это является прерогативой Московской биржи», - цитирует Forbes.kz главу KASE Алину Алдамберген.

Она уточнила, что KASE запросит у «Нигеллы» и «Левкой» информацию об аффилированных и связанных лицах, но на результат особо рассчитывать не приходится: да, этого требует казахстанское законодательство, но инвестиционные фонды находятся в российской юрисдикции, к тому же они закрытые. Потому имен пайщиков, скорее всего, не раскроют.

«Заместитель председателя правления Центрального депозитария ценных бумаг (KASE – одна из акционеров депозитария) Едил Медеу считает, что никаких санкционных рисков нет. И это действительно отчасти так – напрямую блокирующие санкции не грозят, но токсичные акционеры – это проблема», - отмечает независимый финансовый аналитик Андрей Чеботарев в своем авторском Telegram-канале Finance.kz. 

К слову, проблем не было бы, если б акции у Мосбиржи выкупили сама KASE или ее крупные казахстанские акционеры. Но Казахстанская биржа оказалась не у дел, а ее акционеры - при своих долях (кстати, это Национальный банк РК (47%), группа Halyk (9,3%) и АО «Коммеск-Омир» (7,6%); доля других держателей акций KASE составляет менее 5%).

Что это было и в чем риск для KASE?

«Когда были введены санкции против Мосбиржи, у KASE было стопроцентное желание убрать Мосбиржу из акционеров: выкупить ее долю в свою пользу. Но что-то пошло не так или Московская биржа предложила эти закрытые фонды», - рассуждает финансовый эксперт Расул Рысмамбетов.

Он критически оценивает идею с закрытыми инвестфондами, предполагая, что это результат «больших договоренностей и политического решения».

«Может, Мосбиржа хочет остаться (в акционерах KASE. – Прим. Ред.), думает, что снимут санкции, и Россия останется «пайщиком»… Их понять можно. Им нужен любой источник ликвидности, любые выходы на более-менее несанкционные рынки. Пока против нас санкций нет, поэтому они хотят в таких приличных юрисдикциях работать. Вполне вероятно, что риски санкций (в отношении KASE. – Прим. Ред.) сняты, их не будет. Но идея, мне кажется, неудачная. Неудачная не потому, что это россияне, а потому что эти закрытые фонды - это плохая идея для биржи, которая должна быть суперпрозрачной и которая от своих участников требует прозрачности. Поэтому, если это не временное решение, на месяц-два, то пустить в прозрачную биржу закрытые фонды – это однозначно плохая идея», - заключил Рысмамбетов.